Аналитик Александр Фролов — о том, почему спрос на российское голубое топливо в Европе будет только расти.

Прошлое десятилетие в Европе было временем больших надежд на природный газ. Уважаемые международные организации уверенно прогнозировали скорый взрывной рост потребления голубого топлива в ЕС. Предпосылки были очевидны. Растущей экономике требовалось больше электричества, притом постепенно планировалось отказаться от угля и мазута в электрогенерации. А какое топливо отвечает высоким природоохранным требованиям и имеется в достаточных объемах на рынке? Конечно, газ.

Началось бурное строительство газовых электростанций. По оценке WindEurope, из 186 ГВт действующих сегодня в ЕС «метановых» станций с 2000 года было введено в эксплуатацию 93,5 ГВт.

Учитывая общее снижение добычи газа в странах Евросоюза, перед мировыми поставщиками открывались прекрасные возможности.

Наша страна, разумеется, предложила свои услуги. Это встретило понимание со стороны крупного европейского бизнеса, который, к примеру, охотно принял участие в реализации «Северного потока». Однако европейские политики настаивали на диверсификации направлений импорта. Пошли разговоры о скором пришествии дешевого сжиженного природного газа (СПГ) из Катара. Началось активное строительство терминалов для приема СПГ. Забегая вперед, отметим, что сейчас место Катара в прогнозах о дешевом метане заняли Соединенные Штаты, а 75% СПГ-терминалов в Европе простаивают.

Но пока вернемся к электроэнергетике.

В 2011 году произошла авария на японской АЭС «Фукусима-1». Это не только укрепило позиции критиков атомной энергетики по всему миру, но и привело к серьезнейшим переменам в европейском энергобалансе. Германия сократила установленную мощность своих АЭС почти вдвое. Впрочем, главное последствие аварии на «Фукусиме» вообще не касалось атомной энергетики. Оно касалось природного газа.

На фоне антиатомной истерии произошло перераспределение финансовых потоков в пользу возобновляемых источников энергии (ВИЭ). В силу определенной специфики ВИЭ рост возобновляемой генерации привел к снижению загрузки газовых электростанций. Доходило до того, что некоторые высокоэффективные газовые энергоблоки вообще не использовались. Это, в свою очередь, привело к колоссальным финансовым трудностям крупных европейских компаний, вложившихся в строительство газовых электростанций. Ведь если станция не работает, то она не приносит доход. В Германии, например, пришлось закрыть часть только что введенных в эксплуатацию станций.

В целом по Европе спрос на голубое топливо значительно снизился. Ситуация усугублялась тем, что за последние шесть лет объем производства электроэнергии в ЕС не только не рос, но и немного снижался.

Ситуация начала меняться в 2016 году. По данным Международного энергетического агентства (МЭА), в 2016 году в странах Европы (входящих в ОЭСР) было произведено порядка 3443,5 ТВт·ч (на 0,9% больше, чем в 2015 году). Наибольший рост продемонстрировали ископаемые виды топлива. Если в ноябре 2016 года в этом сегменте отмечался рост на 1,9% к 11 месяцам 2015 года, то в декабре разрыв (год к году) увеличился до 2,6%. Если в 2015 году на долю ископаемых пришлось 46,3% всей выработанной электроэнергии, то в 2016 году их доля составила 47,1%.

Эти цифры являются отражением роста спроса на природный газ в странах Европы. По данным МЭА, спрос на голубое топливо в Европе (ОЭСР) вырос в 2016 году на 6,8%. При этом фактическая стагнация в электрогенерации никуда не делась. Она является наглядным отражением экономических проблем, с которыми на протяжении нескольких лет борется Евросоюз.

А впереди европейскую электроэнергетику ждут интересные и потому нелегкие времена. Ожидается, что в ближайшие десять лет ЕС начнет отказываться от угля. Это позволит нарастить долю ВИЭ и голубого топлива в энергобалансе. Вполне вероятно, что Евросоюз обходным путем придет к «веку газа».

А мы с вами подошли к самому актуальному вопросу для нашей страны. К вопросу — откуда Европа возьмет голубое топливо. Для ответа на него нам нужно отметить важную вещь — в прошлом году произошла репетиция ценовой войны на рынке газа. Цены на этот энергоресурс были минимальными, и все мы могли пронаблюдать поведение производителей и потребителей в жестких экономических условиях. Так, мы увидели, что СПГ из Соединенных Штатов предпочитает Южную Америку Европе, что Норвегию лихорадит, а Россия нарастила поставки. При этом уже сейчас понятно, что «Газпром» окончил год со значительной прибылью. В отличие, кстати, от коллег из Великобритании и Норвегии.

Репетиция ценовой войны показала, что в действительности у Европы не столь большой, как ей кажется, выбор поставщиков, готовых продавать ей газ по выгодным ценам и в достаточных объемах. А фактически такой поставщик один.