В последнее время в России очень много спорят о том, какая собственность на природные ресурсы наиболее эффективна – частная или государственная. Практически все печатные СМИ, безусловно, поддерживают «олигархов» и ругают государство. Однако если изучить мировой опыт нефтяного бизнеса, то мы сможем наблюдать прямо противоположную ситуацию. Частный капитал в области нефтедобычи доминирует только в трех странах: США, Великобритании и Канаде. Как видим это исключительно англосаксонские государства. При этом в Канаде в основном работают американские компании, а британскую BP, после покупки большого числа активов в США уместнее называть англо-американской корпорацией.

К числу самых либеральных стран с недавних пор принадлежит и Россия. А вот во всех остальных государствах нефтедобыча находится под очень жестким контролем государства. Как говорится, комментарии здесь излишни. Очевидно, что российскому правительству нужно усиливать свое присутствие в этом стратегическом бизнесе.

Характерно, что в 1914 году в Великобритании нефтяная отрасль в лице компании «Бритиш Петролеум» была национализирована, так как правительство не могло допустить ослабления энергетической безопасности страны накануне мировой войны. Последний госпакет акций BP был продан частным инвесторам только в 1987 году. То есть, даже в одной из самых либеральных стран мира на протяжении практически всего ХХ века было особое отношение к «нефтянке». В США власти очень сильно ограничивают самостоятельность нефтяных королей. В частности именно государственные структуры определяют, сколько нефти можно добывать из каждой скважины.

Однако российскому государству не стоит отказываться от конкуренции в нефтедобыче. Всегда должны оставаться и частные структуры, которые в случае отказа госкомпаний от разработки того или иного трудного месторождения могли бы взяться за него. Это не позволит менеджерам государственных корпораций расслабляться, и почивать на лаврах.

Президент страны Владимир Путин уделяет пристальное внимание развитию отечественного топливно-энергетического комплекса. В конце декабря 2005 года на заседании Совета Безопасности он заявил: «У нашей страны есть и естественные конкурентные преимущества, и природные, и технологические возможности для занятия более значимых позиций на экономическом энергетическом рынке. Эти позиции мы должны использовать в интересах всего международного сообщества, но не в ущерб нашим национальным интересам. Заявка на лидерство в мировой энергетике – это амбициозная задача. И для ее решения недостаточно лишь наращивать объемы производства и экспорта энергоресурсов. Россия должна стать инициатором и законодателем мод в энергетических инновациях, в новых технологиях, а также в поиске современных форм ресурсо- и недросбережения. Убежден: наша страна, ее топливно-энергетический комплекс и отечественная наука готовы принять такой вызов. Более того, столь масштабная задача станет серьезным катализатором модернизации и качественного подъема всей экономики Российской Федерации».

Если говорить о развитии высокотехнологичной перерабатывающей промышленности, то здесь не обойтись без зарубежных технологий и инвестиций. Однако не стоит думать, что западные корпорации заинтересованы в развитии российской экономики. Максимум на что они могут пойти, так это перенос на нашу территорию наименее прибыльных и наиболее экологически грязных производств. Поэтому их деятельность нужно очень тщательно контролировать.

В качестве успешных примеров иностранных инвестиций, которые привели к быстрому росту экономики, часто указывают на ФРГ и Японию. А в последнее время обращают внимание на «азиатских тигров» – Тайвань, Гонконг, Малайзию, Южную Корею. Однако не стоит забывать, что ФРГ и Япония после поражения во второй мировой войне были фактически оккупированы США. Поэтому говорить о каких-то политических рисках для американских инвестиций здесь не приходилось. Однако все равно странно, что США своими руками вырастили себе конкурентов. Но здесь тоже нет ничего удивительного.

XX век прошел под знаменем борьбы двух противоположных идеологических систем. Поэтому США и их союзники всеми силами помогали своим «протеже», чтобы они могли продемонстрировать более высокий уровень жизни по сравнению со странами советского блока. ФРГ противопоставлялась ГДР, а Япония – СССР и Китаю. В свою очередь Южная Корея конкурировала с Северной, а Гонконг и Тайвань с Китаем.

После распада СССР поддерживать потенциальных конкурентов стало не выгодно. Вот как пишет об этом эксперт ЦРУ Чалмерс Джонсон: «Восточно-азиатский финансовый кризис конца 1990-х годов был направлен на то, чтобы ослабить экономические позиции тех восточноазиатских стран, прежде всего Японии, которые США вынуждены были укреплять в период холодной войны. Во время холодной войны главным было то, что Япония – союзник в войне с коммунизмом, а не потенциальный экономический конкурент. Теперь ситуация изменилась, и американцы начинают экономическую зачистку союзников».

Господин Джонсон прямо говорит о том, что Международный валютный фонд это мощное оружие США для подавления конкурентов. При этом он предупреждает, что Америка все больше противопоставляет себя остальному миру и это не может не привести к беде.

Помощь восточно-азиатским странам уже привела к непредсказуемым для США последствиям. Дело в том, что в этих странах проживают многочисленные китайские диаспоры. Поэтому когда правительство Китая разрешило иностранным инвесторам приходить в свою экономику, зарубежные китайцы (в том числе и американские) понесли сюда деньги и новые технологии. Поэтому Китай стал развиваться очень быстрыми темпами, и американские товаропроизводители подняли тревогу. Однако пока им ничего не удается противопоставить потоку дешевых китайских товаров, хлынувшему на американский рынок.

Государственный департамент США рассчитывает на то, что в ходе экономического роста в Китае будет наблюдаться значительное социальное расслоение. В результате можно будет настроить против коммунистического режима и богатых предпринимателей, и нищих люмпенов. При их помощи можно попытаться осуществить массовое восстание и привести к власти проамериканское правительство.

Сегодня практика «бархатных» революций активно обкатывается на постсоветском пространстве. Это вызывает серьезную обеспокоенность в России и Китае. Вот как пишет об этом председатель комитета Госдумы РФ по международным делам Константин Косачев: «Самый яркий пример того, как демократизация из глобальной значимой цели превращается в инструмент политики, можно наблюдать на постсоветском пространстве, когда массовые нарушения прав нацменьшинств в Латвии и Эстонии попросту игнорируются, когда выборы называются демократическими исключительно в зависимости от их результата, и т.д. Очевидно, что объектом основным усилий в регионе стала отнюдь не демократизация входящих в него стран, естественный ход которой чаще всего не требует внешнего вмешательства. Главной задачей стало достижение нужной стратегической ориентации. Ради «правильной» ориентации, по сути, легитимизируется «улица»: в случае если предвыборные ожидания не оправдываются, в расчет включается такое «демократическое» волеизъявление, как, например, штурм или поджог парламента, либо угроза таковыми».

Лидеры европейских стран не стесняются говорить о своем желании противостоять усилению России. В 2005 году комиссар Евросоюза по внешним связям Бенита Ферро-Вальднер обещала «помешать таким странам, как Украина, вернуться в сферу влияния Москвы» и сделать «все возможное, чтобы, по крайней мере, Украина остались на нашей стороне». Польский Президент Квасневский, также был весьма откровенен. Он сказал, что для ЕС Россия без Украины лучше, чем Россия с Украиной. Очевидно, что если Россия продолжит путь на национальное возрождение, то Запад сделает все возможное, чтобы помешать этому (вплоть до «бархатной» или не очень революции).

Сегодня становится все более очевидным, что после окончания «холодной войны» ничего не изменилось. Запад продолжает добиваться своих сугубо прагматичных целей под флагом «борьбы за демократию». Здесь опять уместно вспомнить Чалмерса Джонсона, который отмечает, что политика СССР и США в отношении своих стран-клиентов была абсолютно идентичной. Япония, пишет он, такой же протекторат США, как ГДР – протекторат СССР. Методы подавления коммунистов и левых, к которым прибегали США в Восточной Азии, были не менее жестокими, чем советские в Восточной Европе. Диктаторские проамериканские режимы в Корее, Вьетнаме, Индонезии, на Филиппинах, в Камбодже были намного более жестокими и коррумпированными, чем просоветские в Восточной Европе. При этом, США представляли свои действия как борьбу за демократию, а активность СССР – как происки тоталитаризма. Джонсон прямо называет это «политикой двойных стандартов».

России из-за ее территории и неспокойных соседей всегда была необходима сильная армия. Поэтому доходы сырьевых отраслей должны работать в первую очередь на государство. В то же время перерабатывающая промышленность должна быть частной и развиваться в условиях свободной конкуренции. Именно здесь собственники должны демонстрировать свою эффективность. Ведь для того, чтобы продать за рубеж нефть большого ума не требуется. Этот товар нужен везде и всегда найдет своего покупателя. А вот для того, чтобы наладить экспорт из России программного обеспечения или автомобилей нужно проявить чудеса интеллекта и предприимчивости.

В настоящее время появились идеи по созданию в нашей стране особых экономических зон – «технопарков». Они должны обеспечить быстрый рост высокотехнологичных компаний. В этих зонах предприятия получат налоговые льготы и другие благоприятные условия для ведения бизнеса. Технопарки есть практически во всех развитых странах, благодаря чему обеспечивается 20-процентный ежегодный рост IT- индустрии. Там где технопарков нет, отрасль развивается в разы медленнее.

В частности, решено создать в Дубне (Московская область) Российский центр программирования. Здесь планируется сконцентрировать 10-12 тысяч высококвалифицированных программистов из России и стран СНГ, а объем производства программного обеспечения довести до 400 млн. долларов США в год. Для программистов в городе на условиях ипотеки планируется построить новый жилой микрорайон примерно на 30 000 человек (с учетом членов семей). Технопарки должны привести к росту высокотехнологического экспорта из России.

Итак, возрождение нашей страны может опереться на трех «китов»: консервативная (православная) идеология, ключевая роль государства в сырьевых отраслях и оказание преференций частному бизнесу в сфере высоких технологий. Остается только засучить рукава и приступить к работе.