Компания Nord Stream 2 AG, созданная для планирования, строительства и дальнейшей эксплуатации газопровода «Северный поток-2″, в первом квартале 2017 года подаст заявки на разрешение проведения работ в экономических зонах Финляндии, Дании и Германии для строительства газопровода. Шведский Готланд уже отказал в аренде порта. Кто еще в Европе может поставить палки в колеса строительству?

«Все риски и возможные препятствия для строительства газопровода наглядно проиллюстрировал в свое время «Северный поток-1″, но уже понятно, что на протяжении всей реализации проекта его будут сопровождать политические выпады, — рассказал ФБА «Экономика сегодня» замгендиректора Института национальной энергетики Александр Фролов. – Точки невозврата в строительстве газопровода быть не может – слишком много в нем политики, а когда трубы дотянутся до Германии, они подпадут под законодательство Евросоюза. Возможно повторение прецедента с газопроводом OPAL, когда России просто не дадут возможности реализовывать весь его потенциал. Кроме того, в процессе строительства палки в колеса могут ставить отдельные страны».

Ранее компания Nord Stream 2 AG объявила, что в ближайшие месяцы подаст заявки по «Северному потоку-2″ на разрешение проведения работ в экономических зонах Финляндии, Дании и Германии. Как известно, власти шведского острова Готланда отказали в аренде порта в Слите для работ по строительству газопровода «Северный поток-2″ из России в Германию по дну Балтийского моря. Мотивировали такой ответ «негативным влиянием на шведские военно-политические интересы». И сегодня Nord Stream 2 обсуждает различные варианты и предложения от портов, расположенных в Балтийском море.

«Наиболее разумную позицию заняла Финляндия – оказавшись на стыке интересов Европы и России, она всегда умело лавировала между ними для получения существенных экономических выгод. И в строительстве «Северного потока-2″ ждать от нее политических сюрпризов приходится менее всего. Германия, как выгодополучатель проекта, также не заинтересована в его затягивании и срыве – пуск газопровода сделает ее крупнейшим энергетическим хабом в Европе и одним из крупнейших в мире. Что означает укрепление лидерских позиций Берлина в Евросоюзе и усиление его влияния на остальные страны ЕС», — отмечает эксперт.

Противники «Северного потока-2″ и их политический вес

Nord Stream 2 сообщила, что на складские терминалы в Финляндии и Германии уже доставлено 25% труб первой нитки газопровода для начала их обетонирования (нанесения утяжеляющего бетонного покрытия), которое начнётся в феврале. При этом в середине сентября 2016-го сообщалось о начале процесса согласования на строительство «Северного потока-2″ с пятью странами. В частности, заявку до сих пор рассматривает правительство Швеции. В начале декабря премьер-министр Финляндии Юха Сипиля сообщил, что правительство страны дало условное разрешение на проведение необходимых исследовательских работ на маршруте газопровода.

«При строительстве «Северного потока-1″ Дания пыталась ставить палки в колеса проекту, но существенно в этом не преуспела. Целью Копенгаген ставил набор политических очков. Именно с такими же намерениями сегодня мы можем ждать противодействия Польши – таким образом она пытается набрать вес в Евросоюзе и усилить свое влияние на отдельные страны. Несомненно, что истерику по строительству газопровода продолжат Литва, Латвия и Эстония – они заранее против любых энергетических проектов РФ. Но их влияние в ЕС столь ничтожно, что на проект Прибалтика оказать какого-либо давления сможет едва ли.

При этом демонстративный отказ Швеции в аренде портов критическим для строительства газопровода не является. Использование морских перевалочных баз удобно лишь логистически, но отказ от них не повлечет за собой удорожания проекта «Северный поток-2″ в разы, оно будет незначительным. Равно как и не растянет существенно время строительства. Однако не исключено, что отказы, подобные шведскому, станут элементами политической игры вокруг строительства газопровода. Хотя политическая атмосфера вокруг этого проекта должна нормализоваться уже в ближайшее время – после ухода администрации Барака Обамы с руководящих постов в США», — резюмирует Александр Фролов.